Сегодня у нас очередной выпуск игры Кто хочет стать миллионером, и в гостях у Дмитрия Диброва праправнук писателя, советник Президента по культуре Владимира Ильича Толстого и его супруга Екатерина Александровна — хранительница музея в Ясной Поляне. И у нас очередной тематический вопрос

Кто из этих персонажей Гоголя жил в Миргороде?

Варианты ответов:

Иван Никифорович,

Хлестаков,

кузнец Вакула

Хома Брут

Хлестаков Жил в Саратове, поболтался какое-то время в Петербурге, проигрался, влез в долги, отправился назад в Саратов и застрял в городе N. на постоялом дворе.

Прототип кузнеца Вакулы жил в Полтаве, был художником, строителем, архитектором и умер в возрасте 95 лет. Его потомок сейчас живет в Диканьке и до сих пор носит фамилию Вакула, хотя многие земляки сменили ее на более традиционную для здешних мест — «Вакуленко». Местные жители гордятся своим славным земляком и помнят его героев.

По проектам «русского Леонардо» — архитектора Львова — в Диканьке сооружены две церкви.
Троицкую (1780 г.) поставили по ту сторону пруда напротив дворца. Говорят, там то ли в казацкие времена, то ли еще раньше стояла деревянная. Новая, в стиле барокко, имела в плане форму креста, была однокупольной с четырьмя полукуполами. Пол в ней вымостили чугунными плитами. Троицкую церковь Николай Гоголь изобразил в «Ночи перед Рождеством». Именно здесь кузнец Вакула нарисовал нечистого: «…на стене сбоку, как войдешь в церковь, намалевал Вакула черта в аду, такого гадкого, что все плевали, когда проходили мимо; а бабы, как только расплакивалось у них на руках дитя, подносили его к картине и говорили: «Он бачь, яка кака намалевана!» — и дитя, удерживая слезенки, косилось на картину и жалось к груди своей матери». Троицкая церковь, к счастью, дожила до наших дней.

А вот Иван Никифорович жил в Миргороде!

Итак, два почтенных мужа, честь и украшение Миргорода, поссорились между собою! И за что? За вздор, за то, что один назвал другого гусаком. Поначалу бывших приятелей еще тянет примириться, но к Ивану Никифоровичу приезжает Агафия Федосеевна, не бывшая ему ни свояченицей, ни кумой, а все же часто ездившая к нему, — она-то и шушукает Ивану Никифоровичу, чтоб он никогда не мирился и не мог простить своего соседа. К довершению всего, как будто с особенным намерением оскорбить недавнего приятеля, Иван Никифорович строит прямо на месте перелаза через плетень гусиный хлев.