Почему в старину на Руси карту валет называли «холуй»?

Вот задание на финал. Название карты «валет» происходит от французского слова, означавшего вассала — человека на службе у сеньора. А как в старину называли эту карту в России? (Слово из 5 букв)

Комплект карт для игры называется колодой. У каждой карты на одной стороне, называемой лицом, указывается её значение, вторая сторона (рубашка) оформлена одинаково у всех карт колоды. Для большинства современных игр используется обычная (французская) колода, либо её урезанный (испанский) вариант.

Самой младшей из фигур на игральных картах является холоп, хлап или валет. На этой карте обыкновенно изображали молодого средне­векового французского кавалера (дворянина). По происхождению это слово французское: valet — “слуга, лакей, валет, молодой человек вооб­ще, находящийся на службе у сеньора”. В русском языке слово валет известно со II половины XVIII века, но в литературе и говорах до сере­дины XIX века употреблялись как валет, так и хлап (холоп): “Чекалинский стал метать.

Валет выпал направо, семерка налево” (Пушкин. Пиковая дама). Слово хлап заимствовано из чешского chlap — “валет”. На русской почве наряду со словом хлап прижилось слово холоп (про­цесс полногласия). В Словаре 1847 года указывается: валет — “играль­ная карта, хлап”, уменьшительная форма валетик [7. Кн. I. С. 98]. Но уже к концу XIX века слово хлап вышло из употребления в литератур­ной речи, уступив место названию валет, но продолжало употреблять­ся только в говорах. Слово валет имеет как единственное, так и мно­жественное число.

Из названий фигур в вологодских говорах слово ва­лет имеет самое большое число вариантов употребления: хлап, холоп, холуй, барда — слово является усеченным вариантом мотивирующей ос­новы бардадым, дедко — в переносном значении валет.

Уже несколько столетий участники карточной игры, садясь за лом­берный стол, называют очковые карты от двойки до десятки и фигуры туз, король, дама, валет своими именами. При этом они используют разнообразные картежные поговорки и шутки, которые обрастают си­нонимами и своей словесной мифологией. Можно добавить, что сло­варь картежной игры оказал влияние на русский литературный язык, и со “своеобразной, часто непонятной речью картежника должен знако­миться и ученый-исследователь русского языка и памятников его лите­ратуры, и любознательный читатель, желающий основательно позна­комиться с русской словесностью”