Владение тайными знаниями было в глазах крестьян неотъемлемой чертой мельника, элементом его профессионализма. Если мельница водяная, мельник должен был установить добрые взаимоотношения с водяным, если ветряная — то с лешим.
Леший являлся мельнику чаще всего в виде высокого мужика — долгого (вят.) или болшого (костр., ветлуж.), либо сильного ветра, в последнем случае срывая с него шапку и ломая мельничные крылья (вологод., киров.).
Водяной — в облике огромной рыбы в мельничном пруду: налима, сома, щуки (вологод., ярослав.). Смоленские мельники описывали водяных как мужиков “с длинными пальцами на ногах, с лапами вместо рук, с двумя… рогами на голове, с хвостом назади, и с глазами, горящими подобно раскаленным углям”. На вятских мельницах обитали, по поверьям, мелкие бесы — ичетики, — представлявшиеся мохнатыми человечками с длинной всклокоченной шевелюрой, а также женский дух по прозванию шишига, имевший обыкновение отдыхать на мельничном колесе вятск.).
Чаще, однако, мельничная нежить являлась невидимо, давая о себе знать шумом, голосами, неожиданным запуском (остановкою) мельницы.
